| | Он в автобусе ехал, возвращаясь из плена,
Был российский солдатик больше года в плену.
После ВУЗа призвали, как женился на Лене,
Но не знал, что случайно попадёт на войну.
И теперь, возвращаясь без ноги, с костылями,
Он смотрел, как резвилась рядом с ним молодёжь.
Молодые ребята, видно, свадьбу гуляли,
Были их поцелуи – словно по сердцу нож.
Вспоминал он про Лену: как друг друга любили,
Как она обещала, что всегда будет ждать…
Может, лучше его бы там, в плену, и убили,
Чем обузой такою для жены его стать.
Тут сержанта невеста поманила шампанским,
И жених добродушно с ним завёл разговор.
Из стаканчиков лёгких они пили по-братски,
И сержант им поведал, как он жил до сих пор.
И доверившись сразу незнакомым ребятам,
Хоть три года не мог он доверять никому,
Про письмо своё к Лене рассказал им солдатик
Мол, зачем ей безногий и контуженый муж.
Он писал ей о дубе, что на их остановке,
Где он с нею встречался раз, наверное, сто…
Если всё-таки нужен ей такой он безногий,
Пусть повесит на ветку бирюзовый платок.
Ну, а коли на дубе он платка не увидит, -
Просто мимо проедет, и – свободна она…
Он понять её сможет и не будет в обиде,
Ведь три года о муже не могла она знать.
Ждали все с нетерпеньем остановки у дуба,
Скоро за поворотом им откроется он.
А сержант в напряженьи всё кусал свои губы
И боялся, что сердце скоро выскочит вон.
И когда он увидел дуб своими глазами,
Он смотрел, чуть не плача, лбом прижавшись к стеклу:
Был тот дуб одинокий весь увешан платками
И сиял бирюзою сквозь осеннюю мглу.
|
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, активировавшие аккаунт!
