| | За колючкой белая сирень
Распустилась в середине мая.
А на женской зоне в этот день
Нового прислали вертухая.
А в гнилом бараке, слыша крик,
Птичьих стай, зовущих в небо звонко,
В ту весну мотала пятерик,
Как сирень, цветущая девчонка.
Но весна жила в её крови
И щемила душу ей до боли.
И она ждала своей любви,
Той, что можно встретить лишь на воле.
Где она, кусая, губы в кровь,
На продрогшем от дождя вокзале,
Провожая первую любовь,
К пареньку бежала со слезами.
Никому на свете не понять
Отчего любовь так сердце гложет?
От конвоя можно убежать –
От любви сбежать никто не может.
Может, показалось, может, нет,
Или просто тень не так упала,
Только вертухая силуэт
Ей напомнил паренька с вокзала.
И когда увидела его
С первого на зоне появленья,
Словно в исполненье приговор,
Привела себе без промедленья.
И любви капроновая нить
По живому сердцу ей прошила.
В тот же день, поняв, что ей не жить,
От любви бежать она решила.
И рванув под вечер напрямик
За ограду лагерного мира,
Услыхала то ли птичий крик,
То ли резкий окрик конвоира,
Никому на свете не понять
Отчего любовь так сердце гложет?
От конвоя можно убежать –
От любви сбежать никто не может.
И смертельно бледный вертухай
С высоты прицелился умело.
И раздался автоматный лай
И девчонка вскрикнуть не успела,
И души невидимая тень
Отлетела, небесам внимая.
А хмельная белая сирень
Всё кипела в середине мая.
Никому на свете не понять
Отчего любовь так сердце гложет?
От конвоя можно убежать –
От любви сбежать никто не может. |
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, активировавшие аккаунт!
